Я не подвержен ностальгии. Это чувство присутствует в моём арсенале, но оно не в силах вывести меня из равновесия и влиять на планы. Его заглушают стремление к цели и неутолимая жажда чего-то нового, бесконечное любопытство первобытного исследователя, интересовавшегося, что же там, за горой, за рекой, на другой стороне океана. Я, конечно, склонен скучать по каким-либо элементам прошлого: местам, событиям, людям, но это никогда не занимает меня полностью, не оставляя места для текущих задач и свершений. Просто где-то теплится огонёк грусти и не даёт забыть о прошлом лёгким покалыванием тающих на внутренней стороне души искр. Что-то новое гораздо занимательнее прошлого: тут и загадка, и интрига, и невероятные возможности. Новые люди, новые места, уникальные события, - всё это ждёт за поворотом жизненного пути и манит, зовёт, сулит приключения, которые не по зубам никому из тех, что я знаю. Обычно я бросаюсь в них почти не глядя, просто поняв, что грядущее откроет мне что-то новое. Моё состояние даже имеет определение в психологии: неофилия, жажда всего нового. Это не совсем болезнь, и многие психологи даже говорят, что это не отклонение, а норма. Только вот почему тогда я не наблюдаю эту норму у остальных людей? Ни один из моих знакомых не готов просто так взять и уехать на другой конец света на месяц-другой, или попробовать какое-нибудь экзотическое блюдо из тех, что обычно вызывает гримасу отвращения. А может это будет настолько вкусно, что вы потом только этим и будете питаться! Неофилия присуща детям, когда они совсем маленькие и им интересно всё вокруг. Они бесстрашно лезут на высокое дерево, забираются в канализационные люки, прыгают на тарзанке с высокого моста и никогда не боятся, что что-то пойдёт не так. Может, я просто не вышел из детского возраста и не понимаю, насколько все мои приключения опасны? В том то и дело, что прекрасно понимаю и отдаю себе отчёт о каждом шаге, но всё равно не отказываюсь от новых приключений.